| Австралия [5] |
| Австрия [6] |
| Арабские Эмираты [3] |
| Южная Африка [1] |
| Бали [1] |
| Бельгия [3] |
| Болгария [3] |
| Бразилия [3] |
| Великобритания [10] |
| Венгрия [5] |
| Виргинские острова [1] |
| Вьетнам [0] |
| Германия [25] |
| Греция [8] |
| Дания [4] |
| Доминикана [2] |
| Египет [5] |
| Европа [3] |
| Исландия [2] |
| Испания [21] |
| Италия [47] |
| Израиль [7] |
| Индия [2] |
| Иран [1] |
| Ирландия [5] |
| Канада [3] |
| Китай [10] |
| Корея [1] |
| Коста-Рика [1] |
| Куба [1] |
| Литва [1] |
| Малазия [1] |
| Мальдивы [1] |
| Мальта [3] |
| Марокко [2] |
| Мексика [4] |
| Нидерланды [7] |
| Новая Зеландия [2] |
| Норвегия [9] |
| Перу [1] |
| Польша [3] |
| Португалия [5] |
| Пуэрто-Рико [1] |
| Россия [10] |
| Сингапур [3] |
| США [36] |
| Таиланд [3] |
| Тунис [3] |
| Турция [9] |
|
Украина
[5]
Украина
|
| Финляндия [1] |
| Франция [25] |
| Хорватия [2] |
| Черногория [0] |
| Чехия [5] |
| Швеция [5] |
| Швейцария [6] |
| Шотландия [4] |
| Шри-Ланка [1] |
| Япония [7] |
| Главная » Статьи » Дания |
Внимание: иностранцы! Эти странные датчане
 Население Дании составляет 5 миллионов. Сравните с 8,8 млн. шведов, которым Дания нравится за то, что там можно беспошлинно купить пива, и с 81 млн. немцев, которые любят Данию за солнце, песчаные пляжи и отдых на море.
Дания состоит из 406 островов. Она чуть побольше Голландии. В Швеции разместилось бы десять Даний (кстати, в далеком прошлом Дания и Швеция были частями единой страны). За исключением Копенгагена, ни в одном датском городе не проживает более 25000 человек. В Дании очень мало городов, где одновременно находится больше 50000 человек, разве что когда на небе солнце и шведам очень хочется выпить. Название: Эти странные датчане
Автор: Хелен Дирби, Стивен Харрис, Томас Гользен Жанр: Энциклопедии, справочники Размер: 1,58 MB Серия: Внимание: иностранцы! Издательство: Эгмонт Россия Лтд Страниц: 72 Формат: doc, fb2 Год издания: 2000 ========= СКАЧАТЬ ========= Население Дании составляет 5 миллионов. Сравните с 8,8 млн. шведов, которым Дания нравится за то, что там можно беспошлинно купить пива, и с 81 млн. немцев, которые любят Данию за солнце, песчаные пляжи и отдых на море. Дания состоит из 406 островов. Она чуть побольше Голландии. В Швеции разместилось бы десять Даний (кстати, в далеком прошлом Дания и Швеция были частями единой страны). За исключением Копенгагена, ни в одном датском городе не проживает более 250000 человек. В Дании очень мало городов, где одновременно находится больше 50000 человек, разве что когда на небе солнце и шведам очень хочется выпить. НАЦИОНАЛИЗМ И САМОВОСПРИЯТИЕ Датчане и их соседи Дания – страна северная, но не очень. Солнце там в полночь не светит, с трамплинов на лыжах не прыгают, и северных оленей там тоже нет. Иностранцы имеют обыкновение полагать, что все скандинавские народы похожи, но это не так. Шведы – это такие северные немцы; они ходят прямо, одеваются одинаково и делают то, что им говорят. Норвежцы скорее похожи на шотландцев – это суровый закаленный народ. Датчане же народ менее церемонный и более естественный. Они предпочитают разговаривать сидя: так легче смотреть друг другу в глаза. Различия между этими тремя народами легче понять, если сравнить произведения трех самых знаменитых писателей – по одному от каждой страны: Ханса Кристиана Андерсена от Дании, Ибсена от Норвегии и Стриндберга от Швеции. Различия хорошо видны и в отношении к алкоголю. В Дании алкоголь доступен повсеместно. В Норвегии и Швеции продажа спиртного находится под контролем государства; лицензия требуется не только для продажи алкоголя, но даже для его покупки. И все равно, если кто‑то в Копенгагене напился и буянит – а Швеция вон там, за водной гладью, – почти наверняка пьянчужка – часть шведского импорта. Датчане рассматривают своих соседей как членов одной семьи. Другие скандинавские народы – это, конечно же, братья. Норвегию воспринимают как равную себе страну; вероятно, ею даже слегка восхищаются по причине гордой красоты ее природы. Швеция – это скучноватый старший брат, который полагает, что все на свете знает лучше, чем вы. Финны – народ унылый, непредсказуемый и, видимо, страдающий аутизмом. А Германия – это снисходительный дядюшка, который похлопывает вас по голове и выражает вам свою любовь, отчего вам становится как‑то неловко. Датчанам очень нравится сельская Швеция, они любят проводить в Швеции отпуска, но в то же время считают, что шведы не заслуживают такого живописного окружения. В глазах датчан Швеция – это пустыня и в отношении культуры, и в отношении человеческого фактора. Налоги там грабительские, на все есть строгие правила, и вообще кружка пива в кафе стоит аж 5 фунтов. В обеих странах за то, что ваша собачка запачкала тротуар, полагается штраф, но в Швеции вас и в полицию за это отведут. В соответствии с духом Новой Европы датчане отчаянно стараются полюбить немцев, но это дается им с трудом. Датчане убеждены, что немцы хотят захватить всю Европу, с каковой целью они хитроумно маскируются под туристов. Датчан ужасно беспокоит, что эти сосисочники при первом удобном случае купят полуостров Ютландию и превратят его в центр соревнований по виндсерфингу. Плавая под парусом, немцы регулярно засыпают в своих мини‑яхтах, и многострадальной датской воздушно‑морской службе спасения приходится их вылавливать из Северного моря, когда они уже на полпути к Арктике. Весь летний сезон немцы снимают в Дании дачи, многие местные газеты выпускаются в немецком варианте, и знаменитый датский увеселительный парк Леголенд вместе с частью долины Рейна всегда под завязку заполнен немцами, решившими повеселиться. Датчане полагают, что с немцами можно иметь дело, раз они покупают немало датской продукции. Частично им можно простить их нескандинавское происхождение, если они берут датчан на работу на свои предприятия. Инфляция в Дании незначительная, экономика сильная, а техническое развитие на мировом уровне – неплохие показатели для страны, все население которой равно числу жителей южной части Лондона. Датчане приписывают такой успех тому, что они обладают всеми достоинствами своих соседей и ни одним из их недостатков. Подобно немцам они методичны и пунктуальны в деталях и подобно шведам склонны к уравновешенности и демократичности. И долой немецкую педантичность, вызывающую у нормального человека нервные припадки, и воображение в немецком духе (точнее, отсутствие всякого воображения); долой и шведскую занудливость. По мнению датчан, в остатке мы имеем уникальную смесь из добросовестности и теплого отношения к окружающим, которая дает датскому путешественнику, возвращающемуся домой, основание испустить вздох облегчения. Флаг вам в руки Датчане с гордостью размахивают своим флагом. Вида красного знамени с белым крестом, реющего на фоне безоблачного неба, достаточно для того, чтобы датчанин уронил скупую слезу. У каждого сельского домика обязательно есть свой флагшток, установленный в середине садика. Городские жители арендуют участок и тоже ставят там шест (в окружении широколистой петрушки). У горожан и у селян магнитиком прикреплен к холодильнику список дат, по которым надо поднимать флаг – это официальные нерабочие дни, праздники, визиты глав других государств, собственные дни рождения, семейные торжества и т.п., а также городские праздники. Дважды в месяц каждый городок вывешивает на главной улице флаги, чтобы все помнили: в эту субботу лавочки будут открыты допоздна. Те датчане, которые по каким‑либо причинам не могут вывесить у своих дверей флаги, по праздникам и выходным ставят на стол маленькие флажки; флажки могут даже укрепляться на коктейльных соломинках или втыкаться в пищу. Магазины и рекламные агенты пользуются флагами для рекламы своих товаров, а датские футбольные фанаты первыми в мире догадались разрисовывать свои физиономии цветами национального флага. Бояться таких проявлений национализма не стоит. В целом, как нация, датчане вот уже много сотен лет никому не угрожают. Какими они видят других Грубый индивидуализм американцев резко противоречит общественной спаянности, которой датчане придают огромное значение. Американцев считают полезными союзниками, датчан восхищают их научные успехи, но как только дело заходит слишком далеко – например, если детей начинают слишком активно пичкать гамбургерами и хот‑догами, – тут же на телеэкране возникает какой‑нибудь датский ученый‑педагог, заявляющий, что Дания прямиком скатывается к «американскому образу жизни». На англичан смотрят как на диккенсовских персонажей с их классовыми предрассудками; это отношение укрепляется за счет часто показываемых по телевизору костюмных пьес. Но это не мешает датчанам с энтузиазмом воспринимать английскую поп‑музыку и игру британской футбольной лиги. Если к немцам они относятся осуждающе‑придирчиво, а к шведам с жалостью и состраданием, то когда речь заходит об англичанах, датчане – просто ангелы терпения и терпимости. Пьяные выходки английских футбольных фанов встречаются с понимающей улыбкой. Вид поклонника «Арсенала», доползшего до середины фонарного столба и вовсю хлещущего пиво, вызовет разве что неодобрительное покачивание головой. Если же в такой ситуации окажется немец или швед, его арестуют и здорово оштрафуют. Датчане смотрят на окружающий мир с уверенностью, что если они и не создали совершенное общество, то, по крайней мере, подошли к нему ближе, чем прочие народы. На всем свете есть только две вещи, которым датчане могут позавидовать: это теплые зимы и красивый язык. Какими они видят себя «Мы народ умелый, мы заботимся об окружающей среде, мы стремимся помочь тем, кому меньше повезло», – вот такими словами описали бы себя и свое общество сегодняшние датчане. Однако за этим идиллическим описанием прячется датский налоговый инспектор, «налоговый папочка», у которого власти больше, чем у Большого Брата в романе Оруэлла. Огромные налоги, которые необходимы, чтобы поддерживать хорошо развитую систему социального обеспечения (это около 50%), по‑видимому, лишь увеличивают пропасть между теми, кто работает, и теми, кто этого не делает. Так что поскребите верхний слой лака, и вы увидите, что мнение датчан о самих себе вовсе неоднородно. На одном конце шкалы находятся датчане, имеющие собственное предприятие; в их собственных глазах они – борцы за свободу. Они обязаны справляться с массой бумажной волокиты, а значит их рабочий день заканчивается далеко за полночь, да вдобавок работа по совместительству, «шабашка», уже стала просто еще одним национальным видом спорта. На другом конце шкалы – значительное число датчан, жирующих на одно из самых больших в Европе пособий по безработице. Они с большим удовольствием получают отказ на очередной обязательной встрече в бюро по найму и предоставляют другим заполучить свободное место. Большинство же населения весело топает на самой грани Утопии, иногда умудряясь существовать сразу там и тут. Датчане полагают, что быть датчанином – это привилегия, которая делает их людьми особого рода. Они утверждают, что если вся Скандинавия – это миска с рисовым пудингом, то Дания – золотая ямка в середине, полная растопленного масла. Главная миссия датчан – помочь всему миру увидеть, какая это чудесная страна, Дания. Они глубоко сочувствуют тем несчастным, кто не родился датчанином, никогда не бывал в Дании или каким‑то другим способом остался в неведении об этой стране с молочными реками и кисельными берегами. Им претит самим хвастаться, какие они все безумно талантливые люди, и поэтому они тратят уйму времени и сил, пытаясь заставить остальных узреть свет истины. Какими они видят друг друга Даже в такой маленькой стране, как Дания, имеются значительные региональные различия. Копенгагенцы всячески стремятся показать, что они не понимают жителей Ютландии с их заметным местным акцентом, и даже ездят к ним с большим опасением. Всех сельских ютландцев считают искусными мастерами ничего не говорить прямо. Повсеместно считается, что житель Ютландии редко произносит утвердительные фразы. Например, если его спросить, хочет ли он кофе, он скажет не «Да», а «Я не скажу нет». Ютландцы же считают копенгагенцев людьми скользкими, сладкоречивыми и относящимися к ним несправедливо. Естественно, себя они считают замечательными людьми. А в целом все датчане о самих себе высокого мнения, но скромность не дает им высказывать это вслух. Какими их видят другие Датчан считают олицетворением порядка и здравого смысла. Они народ не восторженный и не романтичный; их дома всегда тщательно выкрашены и стоят на фоне аккуратного пейзажа; носят датчане практичную одежду и обувь – в общем, у них все, как в Швейцарии, только гор нет. Язык их выучить невозможно, своеобразие их культуры неуловимо, но датчан все любят. Да и разве можно не любить создателей «Лего», производителей огромного количества бекона и сливочного масла, а также самого лучшего (как они сами считают) в мире пива. ХАРАКТЕР Сегодняшние датчане – народ миролюбивый. Каски, то есть шлемы, носят только мотоциклисты. Когда датские викинги отправились завоевывать Британские острова, они, вероятно, увели с собой весь уголовный элемент. И с тех пор англичане нередко ведут себя как викинги, в то время как датчане создали у себя современное либеральное государство всеобщего благосостояния, где о каждом заботятся и где даже футбольные болельщики – образец благопристойности. Дания – страна скромности и умеренности. Отчасти это следствие датского чувства социальной ответственности. Перед тем как начать любое дело, претворить в жизнь любую идею, датчане должны найти ответ на вопрос, насколько это все полезно для общества. Воспитание личной ответственности начинается в самом раннем возрасте. Датские дети воспитываются на рассказах о медвежонке, цыпленке и утенке, которые регулярно сталкиваются с проблемами противостояния личной и общественной пользы. Телепрограмма показывает, как все эти друзья весело проводят время, так что дети убеждаются, что обязанности перед обществом – вещь не слишком уж обременительная. Такие передачи смотрят и взрослые – не столько ради содержащейся там морали, сколько ради удовольствия видеть, как три взрослых человека наряжаются в громоздкие меховые костюмы, пыхтят и шипят, бегая по лесу, одновременно пытаясь петь хором и не свалиться при этом от перегрева. Однако если вы хотите действительно понять, что такое датский национальный характер, вам надо выучить два слова: hygge и Janteloven. Hygge Важной частью датской души является любовь к hygge или потребность в hygge. Обычно это слово неточно переводится как «уют» или «комфорт». Но это явное упрощение: «уют» и «комфорт» касаются физического бытия: вам может быть комфортно в вязаной кофте или в теплой постели. Но hygge подразумевает скорее отношение людей друг к другу. Это искусство создавать интимную атмосферу, это чувство товарищества, праздничного настроения и полной удовлетворенности – причем все одновременно. Если на улице встречаются друзья, они могут сказать, что им было hyggeligt видеть друг друга, а человек, с которым приятно провести время, может быть назван hyggelig fyr – а это совсем не значит «комфортный мужик». Чтобы понять всю эмоциональную глубину слова byggelig, полезно разобраться с противоположным понятием uhyggeligt, что означает все что угодно плохое: от «безрадостный» до «зловещий» и даже «шокирующий» или «ужасающий». В Дании провести hyggelig время – это значит погрузиться в настоящую нирвану. Чтобы повысить byggelig атмосферу, зажигают свечи. Датчане без ума от свечей и зажигают их где только можно: в общественных местах, вроде кафе, баров и ресторанов, а также дома. Тусклое освещение смягчает вид четких, слишком гладких поверхностей предметов и бескомпромиссно белых стен, столь типичных для датских гостиных. Каждый датчанин мечтает о старинной норвежской печке kakelovn или о камине, чтобы, сидя у них, наслаждаться их byggelig теплом. Обычно вы чувствуете себя hygge, сидя в компании друзей или в семейном кругу, когда вы едите и пьете. Датчане постарше в ужасе слышат, что нынешняя молодежь может чувствовать себя hygge, сидя в одиночестве на диване перед взятым напрокат телевизором и поедая сласти из огромного пакета. Janteloven Где бы ни собрались датчане, за работой, в спортклубе, в кафе, везде вы увидите признаки группового мышления. Они даже аплодируют в унисон. Этот кодекс всеобщей конформности впервые был описан Акселем Сандермозе, датчанином, которому так надоело это чувство, с которым он столкнулся в Ютландии, где он проживал, что он даже переехал в Норвегию. Там он написал книгу о жизни в вымышленном датском городке Jante, который управлялся в полном соответствии с законами (loven и значит «закон»), каковые законы и выражали глубоко укоренившиеся общественные привычки датчан. Самая суть этих законов состояла в том, что любого человека, который захочет поставить себя над остальными членами своей социальной группы, немедленно сшибут с насеста. Существуют десять заповедей, таких как «Ты не должен думать, будто что‑то собой представляешь», «Ты не должен обманываться, будто ты лучше всех нас» и «Ты не должен полагать, что можешь нас чему‑нибудь научить». Этот кодекс настолько укоренился в сознании датчан, что очень многие полагают, будто он ведет свою историю еще из Средних веков. Но на самом деле он был письменно зафиксирован лишь в 1933 году. Ради справедливости нужно отметить, что Сандермозе приходилось подчиняться куда более жестким требованиям, чем теперешние. Сегодня давление этого кодекса стало гораздо более позитивным, но ничуть не менее конформистским. Новый Janteloven для нового тысячелетия звучит примерно так 1. Ты должен верить, что каждый что‑то собой представляет. 2. Ты должен верить, что каждый человек так же важен, как и любой другой. 3. Может быть, ты и поумнее некоторых, но это еще не значит, что ты лучше их. 4. Ты должен верить, что любой человек так же хорош, как и ты. 5. Ты должен верить, что каждый человек знает что‑то, что стоит знать. 6. Ты должен думать о каждом человеке как о равном тебе. 7. Ты должен верить, что каждый человек может что‑то сделать хорошо. 8. Ты не должен смеяться над другими. 9. Ты должен думать, что всякий человек заслуживает заботы и внимания. 10. Ты можешь у каждого чему‑нибудь научиться. Время от времени СМИ поднимают вопрос, существует ли еще Janteloven. Хотя многие и утверждают, что его больше нет, поведение датчан свидетельствует, что он очень даже жив. Например, если писатель настолько наивен, что может дать знакомому датчанину рукопись рассказа, который он в данный момент пишет, датчанин ее прочтет и вернет со словами: «В прошлом году я прочел другую книгу на ту же тему». И примется ее детально пересказывать. Если кто‑то усердно трудился и заработал достаточно денег, чтобы купить прекрасную машину, в ту же минуту, как он припаркует ее на проезжей части, его засыплют вопросами: «Это что, машина твоей компании?», «Ты ведь купил подержанную машину?», « Тебе кто‑то наследство оставил?» – и все это по той причине, что никто не может работать настолько хорошо, чтобы получать больше, чем любой другой. Никому не придет в голову ворваться в дом друзей и, сияя от возбуждения, заявить: «Ты только подумай, я сейчас подписал контракт на продажу нового умягчителя воды!» Наоборот, датчанин войдет с измученным видом и объявит, что он только что вернулся с очень тяжелой встречи. Затем он будет ждать, пока из него вытянут новости – совсем как гнилой зуб. Дух Janteloven очень усложняет проблему авторских прав. Компании не любят привлекать внимание к своим успехам или обнародовать свои большие возможности. Они чувствуют себя не в своей тарелке, если вынуждены говорить о том, что получили «приличный» доход. Они терпеть не могут употреблять личные местоимения вроде «мы». Скорее уж они в каждом предложении своей рекламной брошюры просто используют название компании. Считается, что такая тактика устанавливает некую дистанцию между работниками и их достижениями, и что в результате все звучит приемлемо скромно. Другая тактика заключается в том, чтобы писать о своих действиях безличными предложениями: «Производство и распределение продукта в ста странах координируется из Дании», что означает «Мы весьма успешно производим и продаем товары через нашу сеть в ста странах мира». По сходной причине предпочтение отдается длинным многословным предложениям, истинный смысл которых завуалирован, например: «Предпосылкой эффективного планирования и менеджмента является понимание биологического, осадочного и гидравлического процесса, комбинируемого с идентификацией источников экосистемы», что означает «Если мы хотим, чтобы планирование и менеджмент были эффективными, необходимо разобраться в биологических, осадочных и гидравлических процессах, а также в источниках экосистем». Есть одно слово, которое разрешается широко использовать работникам в сфере авторских прав. Это mulighed. которое нередко переводят как «вероятность», но это скорее «благоприятная возможность». Вас уверяют, что Дания – это страна благоприятных возможностей и что произведенный в Дании товар открывает массу таких возможностей. Проблема здесь лишь в том. что датчан никак нельзя заставить толком объяснить, что это за благоприятные возможности: это было бы вопиющим нарушением Janteloven. Некоторые датчане из кожи вон лезут чтобы отметить негативное влияние этого группового мышления. Однако в массе своей датчане все равно предпочитают стоять на земле сгрудившись и ожидая, что те, кто отважились летать сами по себе, скоро свалятся на землю. А может быть, они просто опасаются сделать первый шаг, чтобы те, кто стоят пониже, не употребили по отношению к ним поговорку: «Чем выше обезьяна лезет на дерево, тем лучше всем видно ее зад». ЖИЗНЕННЫЕ ЦЕННОСТИ Датское общество построено на согласии, а не на противоречиях. Политическая и правовая системы нацелены на достижение консенсуса, а не на стимулирование разницы во мнениях. Главное направление мысли в Дании – поиски компромиссного решения. По заграничным меркам, местное телевидение совсем ручное. Датчане стремятся понять чужую точку зрения, хотя статистика разводов свидетельствует, что достижение согласия – дело нелегкое. Датское общество либерально, но высокая степень социальной конформности означает, что все правильно мыслящие граждане в конечном счете приходят к одному и тому же мнению. Если они в чем‑то и расходятся, то только в нюансах, а не в главном. Сотрудничество Датчане любят сотрудничать друг с другом. Название знаменитого конструктора «Лего» происходит от двух датских слов leg godt, что буквально означает «играть хорошо», и в этом искусстве действовать согласованно датчане преуспели. Они хорошо ладят с другими. В любой брошюре для иностранцев, изданной с целью налаживания торговли, слово «сотрудничество» попадется раза три на каждой странице. Способность к кооперации считается прекрасным качеством, его стоит развивать в себе хотя бы ради него самого. Даже в Кристиании, экологическом рае хиппи, устроенном в старых копенгагенских военных казармах, где стиральные машины работают на дождевой воде, где установлены солнечные батареи и биотуалеты, – даже там действуют разнообразные комитеты и клубы, а также есть одобренный государством план развития территории. Датчане сотрудничают не только с коллегами, но и со своими соперниками, потому что совместный труд воспринимается как полезный в любом варианте. Такое отношение основывается на том, что все придерживаются одних и тех же моральных ценностей. Совещания – вещь неизбежная, но не бесконечно длинная. Большое будущее у совещаний по телевизору. На общегосударственном уровне важные организационные вопросы решаются с помощью референдумов. Им предшествуют длительные дебаты, в которых участвуют политики и которые транслируются в прайм‑тайм. Правда, если кто и радуется этим дебатам, так это хозяева пунктов по прокату видеофильмов. Высокие стандарты Датчане ожидают, что покупаемые ими товары и услуги будут высокого качества. Поезда должны ходить по расписанию, улицы должны быть чистыми, торговцы обязаны знать свое дело – и чаще всего так оно и есть. В ресторане датчане не стесняются пожаловаться, если что‑то их не устраивает, и такая жалоба будет сделана беззлобно, а воспринята без обиды. Тот факт, что они не переносят неполадки молча, что они ожидают, что все будет сделано с ombu (заботой), что они не смиряются с плохим сервисом или некачественными товарами, способствует поддержанию высоких стандартов. Требования к качеству предъявляются по обе стороны прилавка. На первой полосе одной газеты можно было прочитать историю некоего господина, который посетил «ночную даму» и после визита подал в полицию заявление, что она «не смогла предоставить ему услуги желаемого качества». Полиция должным образом расследовала дело и пришла к выводу о необходимости его закрыть, так как выяснилось, что господин в тот день был мертвецки пьян и что дама, о которой шла речь, оставалась с ним на час больше, чем он оплатил, стремясь удовлетворить потребителя. Здоровый образ жизни Датчане очень внимательны к тому, что они принимают внутрь. Любые добавки плохи по определению; «естественная» пища, особенно если она укрепляет организм, одним этим хороша. Еще одна цель нападок – сахар. Где еще вы встретите в приемной зубного врача подвешенные за горлышко пол‑литровые бутылки из‑под газированных напитков, в которых положено по 32 кусочка сахара: так вас предупреждают о том, что вы выпиваете. А вот соль, похоже, сумела выдержать натиск нападок. Соль всегда служила традиционным средством для консервирования в любом датском домашнем хозяйстве. Солят бекон. Солят селедку. Солят воздушную кукурузу. И многое, многое другое. Согласно общему мнению, если витамины – это хорошо, то чем больше витаминов, тем лучше. Тем не менее, эта уверенность не мешает датчанам получать удовольствие от пива, пирожных, сливочного масла, сыра, хот‑догов, шоколада и колы. Не мешает это и экспортировать датскую колбасу‑салями: она такая ярко‑розовая, что выглядит подозрительно. Здоровый образ жизни подразумевает умение держать себя в форме, и множество датчан ходят на занятия спортом. В каждом крошечном городке есть хорошо оборудованный спортзал и футбольное поле. Плавательные бассейны снабжены открытыми душами: вы принимаете душ перед тем, как натянуть плавательный костюм, и еще раз после плавания. На больших плакатах изображены части вашего тела, окрашенные красным, которые вам надлежит особенно тщательно протереть одноразовой губкой, пропитанной мылом. Забота об окружающей среде Датчан уже давно волнует, в какой мере та или иная политика или деятельность являются miljovenlig (т. е. дружественными к окружающей среде). Быть miljovenlig означает быть очень ответственным в социальном плане, это частично входит в понятие здорового образа жизни. Датчане сортируют свой мусор. Они сортируют макулатуру. Они задерживают тех, кто загрязняет море и песчаные пляжи. Они возглавляют список тех, кто использует химикаты, не вредящие озоновому слою, саморазлагающиеся пластмассы, а также пользуются минимальным количеством упаковки. Некоторые электростанции спроектированы и построены с учетом использования отходов. С помощью правительственных субсидий поощряется использование солнечной энергии и ветряных мельниц, и уже гудят ветряные электростанции – целые леса механизмов, извлекающих из ветра энергию. На загрязнение среды смотрят осуждающе. На курение – нет. Воздух во многих жилых помещениях вполне годится для копчения сельди. Если вы проживаете в современном жилом массиве, горячая вода для стирки и мытья посуды, а также для центрального отопления поступает к вам из‑под земли по хорошо изолированным трубам из одного большого общего котла. Это гораздо более эффективно и удобно, чем если бы каждый дом имел свой котел. Датчане изобретают все новые меры по сохранению тепла, у каждого окна две или даже три рамы, существуют стандартные нормы утепления чердаков, пустотных стен и крыш. Датчане считают, что поддержание тепла в доме – общественный долг. Местные свалки называют «утилизационными станциями»; часто там ставится особый контейнер, куда можно бросать любые вещи, предназначенные для дешевой распродажи на скаутских базарах. Большинство бутылок имеют залоговую стоимость, которую вам возместят, когда вы сдадите бутылку для повторного использования. Европейская комиссия возражала против такой практики, потому что из‑за этого страдают объемы продаж импортных напитков. Датчане в ответ утверждали, что сохранение окружающей среды важнее, чем европейские законы о конкуренции. По мнению большинства датчан, одно из преимуществ вашего членства в международных организациях – это то, что оно помогает, а не мешает решению проблем окружающей среды. Скептическое отношение датчан к объединению европейских стран основывается на опасении, что Дании придется снизить свои требования к охране окружающей среды, равно как и к безопасности товаров и гигиене пищи. Тот факт, что слово «Евро» (Euro) звучит почти как «uro» («беспокойство», «волнение», «нарушение тишины», «тревога»), тоже не пробуждает оптимизма. Потребители в Дании разборчивы и хорошо информированы. В важных вопросах они действуют согласованно и гордятся тем, что бойкотируют нефтяные компании, виноградники и говядину. Меха – совсем другое дело. Даже если зима относительно теплая, женщины всех возрастов щеголяют в шубах из тюленьих шкур. Если им задают по этому поводу вопросы, они на полном серьезе объясняют, что таким образом помогают поддерживать традиционные промыслы малых народов, составляющие основу экономики Гренландии. Религиозность Степень религиозности в Дании зависит от региона. На западном берегу Ютландии, где жители в основном занимаются рыбной ловлей, очень сильны традиции. До недавнего времени жизнь здесь была очень тяжелой, и это всегда отражалось на религиозных верованиях обитателей этих территорий. Официальная религия датчан – лютеранство. Все платят церковный налог, за исключением тех, кто прямо заявляет о своем несогласии, но таких мало. Поскольку датчане сохраняют свое членство в церкви, платя церковный налог, в большинстве своем они пользуются услугами церкви как минимум четыре раза в жизни: при крещении, конфирмации, вступлении в брак (по крайней мере, однажды) и при похоронах. Конфирмация – наиболее популярный религиозный ритуал. Во многих случаях она больше напоминает венчание, чем само венчание: здесь и списки подарков, план рассаживания за столом, безукоризненно белые платья для девочек и шикарные костюмы для мальчиков. Есть даже нечто, отдаленно напоминающее медовый месяц, называемое «голубой понедельник» – в этот день главное заинтересованное лицо может не ходить в школу. Но даже если семья не религиозна, все равно в ней отмечают похожий праздник. В любом случае смущенный подросток становится центром внимания, объектом речей сентиментальных дядюшек и слезливо‑восторженных тетушек, а также мишенью для напыщенно‑сюсюкающих стишков, сочиненных и спетых членами его семьи и друзьями. На жизнь датчан влияет также мрачноватое песенное творчество Н. Ф. С. Грундтвига, священника (и сына священника), который умер в 1872 году в возрасте почти 90 лет. На протяжении своей долгой жизни он написал более 1400 гимнов. Ему нравилось выуживать древние скандинавские слова и слеплять их вместе, почти не вдаваясь в их смысл. Для тех, кому нравится такая напыщенность, это то что надо, но в некотором смысле эти песнопения помогают объяснить, почему сегодня церкви так плохо посещаются. К наследию Грундтвига относятся не только гимны – он учредил «народные школы», которые давали возможность получить образование десяткам тысяч рабочих. Эти школы существуют и сегодня. Грундтвиг был харизматической личностью, его мало интересовала ортодоксальная теология, и он был головной болью церковного руководства. Однако неортодоксальные взгляды вчерашнего дня вполне могут стать ортодоксальными сегодня. Он жил так долго и наговорил так много всякого разного и противоречивого, что теперь люди с самыми различными взглядами могут называть себя «грундтвигцами». Как индуизм, грундтвигизм может охватить целый ряд верований. Счастливые семьи
Датчане обожают вступать в брак, но бракам в Дании не хватает знаменитой «силы сцепления», вроде той, что демонстрируется в парке Лего: уровень разводов в Дании самый высокий в Европе. Брак является всего лишь необходимой ступенью перед разводом. Пары нередко долгое время сожительствуют вместе в так называемом «безбумажном», гражданском браке; перед разводом они успевают оформить свои отношения. Получается, что оформление брака его как раз и дестабилизирует. Дания – первая страна в Европе, разрешившая брак между гомосексуалистами. Это отражение общего либерализма, когда людям разрешается жить так, как им хочется, до тех пор, пока это не мешает другим. Никто и бровью не поведет при виде пары, формально не вступившей в брак, которая за завтраком читает одну утреннюю газету. А дети таких пар часто присутствуют на бракосочетаниях. Большое количество детей рождается вне брака. Это, однако, не означает, что дети, появившиеся у не вступивших в законный брак партнеров, воспитываются за пределами постоянных семейных отношений; также не факт, что при таком высоком уровне разводов дети, родившиеся у состоящих в браке родителей, будут до совершеннолетия воспитываться в полноценной семье. Фактически нет или почти нет никакой разницы, состоят родители ребенка в браке или не состоят. Какими бы ни были отношения родителей и какой бы ни была стабильность их брака, большинство детей проводят дневное время в обществе кого‑то еще. Разделенная забота Очень существенный фактор семейной жизни – это то, что большинство родителей должно ходить на работу. Высокая стоимость жилищ и высокие налоги вынуждают работать обоих. В Дании существуют декретные отпуска для отцов и матерей, развитая система яслей, детских садов, детских центров и т.п. Все это дает женщине равные с мужчиной возможности продолжать свое образование или делать карьеру после того, как она стала матерью. Более того, поскольку в стране есть такая система поддержки, у женщины мало извинительных причин, если она этого не делает. Дело зашло так далеко, что движение матерей, агитировавшее женщин оставаться дома и самим воспитывать детей, перестало существовать. Во многих частях страны жилые кварталы в рабочие часы напоминают вымершие города – разве что время от времени можно увидеть длинные цепочки детишек, которых задерганные взрослые сопровождают в какой‑либо увеселительный центр. Частью уличной сценки может быть огромная детская коляска, в которой лежат два ребенка, а еще один‑два плетутся, уцепившись за ее борта. Бедные женщины, толкающие такие сооружения весом килограммов в 50, не являются жертвами успешной программы увеличения рождаемости. Это одобренные муниципалитетом «дневные мамочки». Детей помещают в дневные детские центры примерно с шестимесячного возраста. Другие центры забирают детей постарше в конце школьного дня, и дети находятся там до тех пор, пока за ними не придут родители. В результате на протяжении всей недели дети получают единообразное воспитание с помощью тренированных педагогов, в то время как родители пытаются как‑то сбалансировать требования работы и семьи. В конце недели родители делают попытку втиснуть в два дня всю их любовь и привязанность к детям. Дисциплина в Дании не строгая. Ударить ребенка – дело противозаконное, а антиобщественное поведение пресекается любым взрослым, который в этот момент оказался поблизости. Конфликты погибают в зародыше, прежде чем они перейдут через ступень «А мои папы сильнее твоих» (поскольку постоянно одни браки распадаются, а другие заключаются, у ребенка может быть несколько отцов и матерей). Старики Пожилые датчане – люди независимые и живут своей жизнью. Им выдаются специальные удостоверения, которые дают им право на скидку в общественном транспорте, при посещении театров, кино, музеев, а также разнообразных курсов и кружков в дневное время. Одним словом, до тех пор, пока старики здоровы и подвижны, они могут наслаждаться жизнью. Работающие матери, у которых дети слишком больны, чтобы посещать школу, радуются, если у них есть бабушка, способная присмотреть за ребенком. В некоторых детских садах пропагандируется так называемая «бабушкина схема». Родители платят за то, что их дети входят в эту схему, и тогда им помогают добрые старые дамы, исполняющие роль бабушек. Когда бабушки и дедушки становятся слишком слабыми и беспомощными, чтобы обслуживать самих себя, их перемещают в дома престарелых. Обычный дом на одну семью не рассчитан на несколько поколений. Кроме того, учитывая постоянно меняющуюся семейную ситуацию, среднестатистический датчанин просто не в состоянии заботиться об отчиме своей первой жены или втором муже своей мачехи. У датчан хватает хлопот со своими приемными детьми, и им не до заботы о приемных родителях их супругов. Имена и фамилии Датчане очень серьезно относятся к проблеме выбора имени для своего ребенка. Хотя еще до рождения они уже имеют в запасе парочку имен, чаще всего они ждут, пока ребенок как‑то проявит свою индивидуальность, и только потом делают окончательный выбор. Большенство датских фамилий оканчивается на ‑sen, например, Hansen («сын Ханса»). Фамилии в современном смысле стали употребляться только с середины XIX века. До этого если у Ханса был сын по имени Йенс, его знали под именем Йенс Хансен. А если у Йенса Хансена появлялся сын Ханс, то его звали Ханс Йенсен. В какой‑то период люди стали придерживаться семейного имени, которое у них в этот момент было, и начали передавать его своим детям. Вот почему многие датские фамилии так похожи: Йенсен, Хансен, Ларсен, Нильсен. Многие женщины сохраняют в браке свои девичьи фамилии, что позволяет им в случае заключения целой цепочки браков сохранять свое индивидуальное своеобразие. Дети часто наследуют фамилии обоих родителей. Если же им попадается еще партнер с двойной фамилией, тогда у них появляется возможность выбора одной фамилии из четырех. Это проще, чем кажется, когда все фамилии – что‑нибудь вроде Йенсен или Хансен. Одежда и общество В Дании существует определенный кодекс одежды, но он сильно зависит от ситуации. Дети не носят школьной формы, но им она и не нужна: начиная с шестимесячного возраста они все равно одеваются одинаково. Для большего комфорта, а также для удобства приходящей няни, одежда классифицируется в соответствии с погодой. К тому времени, как дети начинают ходить в школу, родители уже полностью осведомлены о материальных преимуществах, которые дает практичная, легко отстирываемая, на 100% непромокаемая, нетеплопроводная, с шерстяной подкладкой одежда, которая еще и снабжена липучками вместо пуговиц. Такой список требований сильно снижает возможность выбора. С возрастом кодекс одежды приобретает более тонкие черты. И здесь снова ключевой момент – проблема общественного статуса. Женщина – компьютерный инженер должна одеваться не слишком модно и броско, иначе ее примут за секретаршу. Консультант по строительству должен быть одет в обычный костюм, чтобы простые рабочие видели в нем своего, но одновременно он должен выглядеть достаточно нарядно, чтобы достойно представлять руководство. Хотя классового деления как такового не существует, в Дании представителей разных профессий можно узнать по цвету одежды. Садовники носят зеленые или коричневые комбинезоны, плотники предпочитают бежевый цвет. Работники физического труда одеваются в синее. А вот каменщики и маляры носят белое (сколько же им приходится использовать растворителей и отбеливателей, а ведь те вредны для окружающей среды!). Но разумеется, самым ярким показателем статуса является ваше материальное положение. Материальное положение и высота вашего флагштока. Богатство и статус Достаток и зажиточность в Дании в порядке вещей. К преуспеванию стремятся ради собственного удовлетворения, а вовсе не для хвастовства на публике. Снобистское отношение к занимаемой должности почти полностью отсутствует, и большинство населения может себе позволить обычные жизненные блага. Если вы амбициозны и делаете хорошие деньги, это замечательно, но посылать при этом своих детей в платные школы (в Дании таких немного) – дурной тон. Считается неприличным роскошествовать, приобретать блага сверх того, чем вас обеспечивает государство и вообще как‑либо выделяться из толпы: такое поведение считается нарушением принципов hygge и Janteloven. Перед богатыми датчанами стоит серьезная проблема: как избавиться от денег общественно‑приемлемым путем. Они могут их потратить на одежду и парфюмерию, на хорошую стрижку и всевозможные ухищрения дизайнеров. Украшения, янтарь (в Дании это драгоценный камень), мебель и дорогая бытовая техника – все это допустимо, при условии, что они хорошего стиля в скандинавском смысле этого слова. Но надо быть очень осторожным, чтобы избежать порицания общества, не говоря уж о проявлении к вам внимания со стороны налогового инспектора. Снобизм не поднимает голову во взрослом датском обществе, но существует среди молодежи. Горе четырнадцатилетнему юнцу, если у него нет джинсов известной марки или кроссовок. Эта импортная тенденция уже стала настоящей чумой для родителей, которые жалуются друг другу на то, какие нынче пошли дети, сидя за чашечкой кофе, который они себе наливают из новенького, итальянского дизайна кофейника ценой в 150 долларов. МАНЕРЫ Датчане уверенно освободили себя от всяких мелких форм этикета и от остатков пресмыкательства перед старшими по чину, хотя во многих странах все это до сих пор считается хорошими манерами. Они не скованы правилами этикета, им больше, чем, например, англичанам, нравится ввязываться в ситуации, которые могут оказаться весьма щекотливыми. Столкнувшись с каким‑нибудь отвратительным сумасшедшим, жертвой приступа эпилепсии или уличного насилия, англичанин вытянет губы дудочкой и поспешит перейти на другую сторону улицы. Датчанин же, как правило, подойдет и поможет. Они не привыкли попусту извиняться. Если звонит клиент и просит позвать к телефону г‑на Йенсена, датчанин просто скажет: «Г‑на Йенсена нет на месте». «Сожалею» в эту формулу не входит. Да он и не сожалеет. Он даже рад, что г‑н Йенсен где‑то еще с пользой проводит время. Слова «пожалуйста» просто не существует в датском языке. Вместо этого детей учат говорить «Bede om» (буквально «просить»). Например: «Могу я попросить еще один леденец?» Обо всем они говорят то, что думают: о сексе, о политике, о религии – обо всем на свете. Светская беседа может затянуться просто чудовищно. Они вам честно расскажут, какие закладные получили за дом, сколько они зарабатывают в час, даже бреют они свои подмышки или нет. Стеснительность им не свойственна: «Здесь очень жарко или просто у меня предменструальный синдром?» или «Хиллари, тебе сколько лет? Вы ведь не против, если мы будем на „ты", г‑жа Клинтон?» Им очень не нравится, когда люди опаздывают. Если их пригласили на какую‑нибудь вечеринку в определенное время, они явятся минута в минуту, если не раньше. Так что, если вы пригласили в гости датчанина, в назначенный час вам следует ждать у дверей, а не готовить или наряжаться второпях. Считается невежливым заставлять кого‑либо ждать. Любому, кто примется извиняться за опоздание на деловую встречу больше, чем на десять минут, скажут с улыбкой: «Бывает», подразумевая: «Бывает, но не со мной». Датская пунктуальность помогает объяснить то, что можно принять за невнимание к окружающим. Датчане редко придерживают дверь перед тем, кто входит следом, водители почти никогда не дают другим водителям пристроиться за ними. Они рассуждают следующим образом: «Если бы они в самом деле хотели быть там, где я сейчас, им следовало сегодня выбраться из постели хоть на несколько секунд пораньше». Они не любят стоять в очередях. Датчанин будет счастливейшим человеком, если вовремя заметит, что в супермаркете открылась еще одна касса и он может примчаться к ней раньше, чем другие. В Англии такому типу намотали бы его связку сосисок на шею, но в Дании при этом никто и глазом не моргнет. Привычка снимать обувь перед тем, как войти в дом, объясняется, главным образом, опасением поцарапать каблуками пол. На вечеринках высокие каблуки встречают шокированным молчанием. К счастью, мало кто их носит. Во‑первых, они весьма сомнительны в плане удобства, а во‑вторых, многие улицы вымощены булыжником или гранитными плитами, так что с высокими каблуками вы скорее окажетесь в травмопункте, чем там, куда направлялись. Начиная телефонный разговор, датчане вежливо называют свое полное имя, добавляя датский вариант слова «это»; «Это Бент Скелдбол». В результате иностранец на другом конце провода остается в растерянности: если это было имя собеседника, как бы повежливее попросить датчанина повторить его помедленнее. Немаловажно знать, как надо одеваться по тому или иному случаю. Если вы явитесь на крестины прямиком из пивной в поношенных джинсах, выгоревшей майке и старых теннисных туфлях, это будет проявлением дурного вкуса. При виде вас поднимут брови не потому, что вы пришли на крестины из пивной, а потому, что не позаботились зайти домой переодеться. Тосты В Дании настроение у людей поднимается тоже коллективно. Если вы сидите за столом в компании, то, вместо того чтобы просто взять свой бокал и пить, вы обязаны выпить «Скоол», что приблизительно можно перевести как «Ваше здоровье!». Делается это так. Вы приподнимаете бокал, ловите чей‑нибудь взгляд, поднимаете бокал на уровень головы, ждете, пока еще кто‑нибудь к вам присоединится, смотрите на всех заинтересованных лиц, поднимаете бокал еще дюйма на два вверх и произносите: «Скоол!», а уж после этого подносите бокал к губам. Потом все проделывается в обратном порядке. Бокал отводится от губ, его держат на уровне головы, все заинтересованные лица смотрят друг на друга, улыбаются, одобрительно кивают, бокал возвращается на свое место. Плохие манеры продемонстрирует тот, кто откажется пить в таких условиях. А для гостя хорошим тоном будет считаться, если он выделит хозяина и хозяйку и выпьет «Скоол» с ними, а затем с гостями по обе стороны от себя, и с теми, кто сидит напротив, а потом со всеми, кого он до того пропустил. Пройдет совсем немного времени, и глаза у такого гостя станут как у кролика. Приветствия Целоваться на людях датчане не любят. В большинстве случаев сгодится простое рукопожатие. По частоте, с какой они пожимают друг другу руки, датчане находятся где‑то между англичанами, которые это делают однажды в жизни, и французами, которые жмут вам руку столько раз, сколько входят в комнату. Когда же требуется нечто большее, чем просто рукопожатие, датчане применяют объятия, но без поцелуя. Лицом к лицу при этом они не соприкасаются, а всего лишь с достойным видом прислоняются друг к другу верхней частью тела и иногда похлопывают друг друга по спине. Представление одним человеком другого третьему лицу исключается. Когда датчанин является на какое‑либо частное торжество или вечеринку, он первым делом дарит хозяевам букет цветов, коробку конфет или бутылку вина, после чего обходит все помещения и представляется всем, кто пришел до него. Причем принято, что на этой стадии завязывать разговор не следует, потому что тогда следующие гости не смогут завершить свой раунд представлений. Подобная привычка может создать проблемы датчанам, попадающим в такую же ситуацию за рубежом. Если хозяин занят, гость‑датчанин может просто шагнуть к абсолютно незнакомому человеку, схватить его руку и яростно ее потрясти, произнося свое имя. Иностранцы находят этот подход несколько неожиданным. Говорят, что англичане в таких случаях смотрят прямо сквозь датчанина и идут дальше, не останавливаясь. В конце вечера датчанин опять обойдет всех и попрощается. Так создается ощущение, что все присутствующие – одна теплая компания. При встрече люди благодарят за проявленное к ним прошлый раз гостеприимство словами «Tak for sidst» – «Благодарю вас за прошлый раз». А когда встречаются не со всеми членами семьи, обычно говорят «Hils» – «Привет остальным», имея в виду отсутствующих членов семьи. Когда‑то было обычаем говорить, например, «Привет Йенсу» или «Привет Карен», но нынче упоминать имя необязательно. Это удобно, особенно если слова «Привет твоей жене» могут быть неправильно истолкованы. Как обращаться друг к другу Несмотря на то, что в жизни датчан мало формальностей, все‑таки есть одна область, где они соблюдают целый церемониал. Когда они обращаются друг к другу, то упоминают профессию своего адресата. Поэтому когда вы заполняете анкету, например, при открытии счета в банке, – вы должны указать вашу должность. Банковские документы и извещения в ваш адрес будут с этого момента начинаться с «Помощнице библиотекаря Карен Хансен». По мере своего продвижения по службе вы не должны забывать сообщать банку, что стали Bibliotekar (библиотекарем), Overbibliotekar (старшим библиотекарем), Stadsbibliotekar (главным библиотекарем) и, наконец, выйдя на пенсию, Fhv. Stadsbibliotekar (бывшим главным библиотекарем). Есть три возможных объяснения того, почему подобные формальности упорно сохраняются в таком неформализованном обществе. Первое состоит в том, что датчане так долго обучаются, чтобы получить профессиональное образование, что начинают отождествлять свою личность с профессией, которой они очень гордятся. Второе объяснение – в Дании столько людей, носящих имя Карен Хансен, что надо как‑то различать помощницу библиотекаря Карен Хансен и продавца‑консультанта Карен Хансен. А третье – датчане к такому обращению просто привыкли и не собираются от этой привычки отказываться. Формальное обращение «De» («вы») в единственном и множественном числе почти вовсе исчезло и употребляется лишь глубокими стариками и в самых дорогих магазинах и ресторанах. Им полезно пользоваться, чтобы соблюсти декорум в случае, если на вас поступила жалоба от покупателя. ДОСУГ И РАЗВЛЕЧЕНИЯ Выходные Весной самое красивое место в Дании – это буковый лес. Вы шагаете по ковру белых анемонов, а солнце просвечивает сквозь зеленый полог. Летом лучше всего устраивать пикники на лесной опушке, а осенью все, что вам надо для прогулки, – это корзина, с которой вы будете бродить среди роскошных золотых, красных и красно‑коричневых листьев, выискивая грибы. Групповой туризм за границу популярен среди датчан не меньше, чем среди других народов. Но на первом месте стоит все‑таки отдых в своей стране. Здесь существует особое, специфически датское явление, называемое «летний домик». Такие домики встречаются повсюду, где есть побережье, они вырастают как грибы вокруг прибрежных деревушек. Иногда встречаются целые комплексы домиков, где улицы – подлинные лабиринты, на которых можно увидеть истлевшие скелеты почтальонов, погибших в попытке отыскать выход из этих ловушек. Типичный летний домик специально делается из дерева, чтобы создать впечатление суровой простоты. Он величиной примерно с двухкомнатную квартиру и имеет садик Большинство из этих домиков были сколочены в период строительного бума 1970‑х годов и никак не были рассчитаны на длительное существование. Но поскольку заняты они бывают всего несколько недель в году, их неудобство, очевидно, не смущает владельцев, которые суетятся, карикатурно изображая трудовую деятельность, орудуя садовым инвентарем. Те, кто живет в городе и у кого нет ни садика, ни летнего домика, могут отправиться со своими друзьями позагорать в kolonihave. Это такой симпатичный садовый участок с ухоженной хижиной; когда там находятся постояльцы, на флагштоке поднимается флаг. Мы на лодочке катались Все датчане искони – мореплаватели. Их дома, обшитые досками, и их любовь к дощатым полам в жилищах и учреждениях, вероятно, отражают ностальгию по длинным кораблям викингов. В любой погожий летний уик‑энд, когда сияет солнце и веет легкий ветерок, пристани для яхт забиты судами. Островов и гаваней в Дании сотни, и ни одна точка во всей стране не находится вдали от моря. Лодки невероятно популярны, но необходимо различать понятия «иметь лодку» и «кататься на лодке», потому что владельцев лодок много больше, чем тех, кто на них катается. Все лето напролет можно наблюдать, как те датчане, в которых не умерла мореходная жилка, протирают и полируют свои бесценные скорлупки, завистливо поглядывая на более крупные суда и издеваясь над судами меньшими, чем их собственные. Они охотно поменяют садовый забор за городом на поручни яхты, хотя ценность их примерно одинакова. Для тех же, кто смело выходит в море на своих сверкающих судах, плавание под парусами объединяет все, что ценят датчане: свежий воздух, экологически чистый источник энергии, стильный и одновременно практичный дождевик и ощущение, что вы – часть единой команды, в унисон трудящейся ради общего блага. Кстати, тут еще и мачта, которая напоминает вам о флагштоке у вашего дома. Выгуливаем собак К «собачникам» в Дании относятся со всей серьезностью. Многие хозяева со своими питомцами посещают собачьи курсы послушания. Все датчане ценят время, и поэтому собаки тоже живут в ускоренном темпе. Для моциона они носятся следом за мотоциклами вместо того, чтобы чинно ходить на прогулку. Повсюду можно увидеть таблички «I snor» – «На поводке!», но прочих следов пребывания собак очень мало. Датчане первыми завели обычай, обязывающий собаковладельцев носить с собой на прогулки пластиковый мешочек, чтобы избежать загрязнения окружающей среды. Футбол У датского футбола две проблемы. Первая – это то, что, хотя существуют несколько очень хороших датских футболистов, большинство из них играют за иностранные клубы, потому что там платят больше. Другая проблема – большинство ведущих датских футбольных клубов носят названия вроде АБ, ФСК и ОБ, которые скорее напоминают названия казначейских долгосрочных облигаций: как прикажете за такие клубы выкрикивать речевки? Главная гордость датского футбола – если забыть о нескольких хороших игроках – это его болельщики. Их называют roligans (rolig – «тихий», «спокойный»). Они обладают большим чувством юмора и спортивным энтузиазмом. А спокойны они, вероятно, потому, что трудно себя завести, если болеешь за какую‑нибудь команду В93. Дания до сих пор не спустилась с небес на землю после того, как в 1992 г. выиграла кубок Европы. Энтузиазм нарастал по мере того, как датская команда пробивалась к финалу, совершенно случайно пройдя квалификационный отбор. Саму финальную игру в Дании демонстрировали на огромных экранах, установленных на столичной площади перед ратушей. Пассажиры самолета, следовавшего из Норвегии в Копенгаген во время игры, упросили пилота пролететь прямо над стадионом. На велосипеде Датчане легко отождествляют себя со своими спортсменами‑велосипедистами, потому что большинство из них ежедневно сами пользуются велосипедами. Велосипед не только самый miljovenlige вид транспорта, он еще очень хорош для kondi (от слова «kondition», что означает хорошую спортивную форму). На протяжении многих лет датская нация производила призеров Олимпиад и победителей на том или ином этапе в международных соревнованиях. В 1996 г., когда Бьярне Рийс стал первым датчанином, выигравшим гонку Тур де Франс, его соотечественники выбегали на дорогу и писали его имя белой краской. А затем, желая тоже вспрыгнуть на седло велосипеда и влиться в ряды велофанатов, они бросались в магазин и покупали себе самые необходимые вещи – от специальных фляжек до лоснящихся велосипедных трико, подбитых ватой. Этих энтузиастов и сегодня можно видеть крутящими педали на датских дорогах в кофтах, надетых задом наперед с целью улучшения аэродинамических показателей. | |
| Просмотров: 4692 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Copyright Moymir © 2011 - 2024 | 
